Муж психолога

очень скоро он начал понимать, что профессия жены - тяжкое испытание для семьи, а сочетание "муж психолога" сродни "жена декабриста". Напрасно ее учили наставники-преподаватели, что нельзя психологические исследования на близких проводить, а она - все в точности и наоборот! Ну как удержаться, когда такое несовершенство рядом ходит, как не открыть ему глаза и не толкнуть в пучину самопознания, как удержаться от соблазна взять его личностный рост под свой личный контроль?! (Позже она поймет мудрость своих учителей, но это будет позже...). Вот и приходится ему жить с женщиной, которая даже истерику не может себе позволить, - она проговаривает свои чувства. А что мужу-то делать, реакция на такое поведение в его генетической памяти отсутствует. Вопрос наповал: "Что ты чувствуешь?"; когда хорошо, и когда плохо, когда с начальником поругался и когда просто не выспался. А она подсядет рядышком, в глаза посмотрит и спокойно так спросит: "Что ты чувствуешь?" Милая, да ты бы хоть плакат написала и на стену повесила, какие чувства-то бывают!

У жены есть много страшных профессиональных слов. Одно из них - "тренинг". Это похоже на стихийное бедствие по своей непредсказуемости и масштабам. Она пропадает где-то на 2-3 дня (преимущественно в выходные) и какой вернется вечером, не знает никто. Может быть, она придет, опухшая от слез, и всю ночь будет рассказывать про свое детство. Или прибежит возбужденно - счастливая, перецелует всех, переобнимает, признается мужу в любви, попросит прощения у свекрови... - вобщем, реакция может быть самой разной, но всегда сильна и неожиданна. На первых порах муж сомневался в трезвости такого состояния и деликатно принюхивался, но со временем понял: с тренинга возвращаются трезвыми, хотя и ненормальными.

Полностью здесь

(no subject)

Мы смеялись с тобой, и не спали с тобой до колик, запах дыма, две царапинки на руке, 
на кого же ты покинул меня, соколик, в воробьином, аскорбинном моем мирке? 
И теперь осталось лишь приникать к экрану, собирать осколки буковок и камней, я так долго муштровала свою охрану, что теперь она не пустит меня ко мне. 
Ты исчезнешь и никто тебя не догонит, 
может только попрощается кто-нибудь, 
уезжаешь,
 я бегу за твоим вагоном, 
и пишу тебе
 по воздуху:
 "не забудь."

Столько снега в эти майские навалило, просто дед-мороз, вставай, открывай карман, 
а была бы я изящной и говорливой, ты мне слово, я тебе золотой роман, 
а была бы я леском, земляникой-клюквой,
 шелковистой тонкой травушкой до колена, 
умудрилась проиграть - так не щелкай клювом,
 а возрадуйся, что вроде не околела,

 а была бы я летучей, была бы ловкой, а была бы... время лопнуло, истекло. Только ласточка-растрепанная головка, догоняет, бьется крыльями о стекло.

А была бы я глубокой, была б бездонной, не насытиться, не выжить, не отворить... 
А была бы я мадонной... была б мадонной - вот тогда б, наверно, стоило говорить. 

Под крылом усталым звонко щебечут рельсы, стрелки-стрелки, лес качается по бокам, 
ты живи мой, милый, просто живи и грейся, и рисуй мне псевдографикой облака. 

Мокнет ласточка, покрывшись гусиной кожей, а столица обнимает, в жару, в пылу, открываешь дверь, довольная дрыхнет кошка, десять перышек рассыпано на полу.
Муррр, хороший мой, и небо на пол-ладони, мурр, Москва смеется тебе в глаза, муррр, живи спокойно, я не мадонна, муррр, мой милый, что тут еще сказать.
(с) izubr

(no subject)

http://megaslav.livejournal.com/327724.html

Присоединяйтесь, ребята.
С миру по нитке - кто чем может.
Я ему верю.